Рядом в бегущих по залу лучах электронного освещения разместились в непринужденных позах самые популярные на данный момент "звёзды" рок-н-ролла. Экспозиция завершалась фигурой сидящего в спортивной форме фирмы "Адидас" двукратного олимпийского чемпиона в десятиборье англичанина Д.Томпсона.

Логичность такой компоновки экспозиции в этом зале на тот день не вызывала здесь ни у кого ни малейшего сомнения. Ведущие спортсмены-профессионалы наиболее популярных на Западе видов спорта уже давно переведены средствами массовой информации в разряд "суперзвёзд". Об их заработках, личной жизни, привычках, склонностях западная общественность ежедневно информируется в дозах, соизмеримых, пожалуй, лишь с репортажами об убийствах, изнасилованиях и катастрофах. А Томпсон и Макинрой были в то время бесспорно спортивными "звёздами" первой величины.

Зал "суперзвёзд" служит в музее своеобразным "водоразделом" его экспозиции. После него посетители вступают в искусственный полумрак "Палаты ужасов", перед входом в которую их предусмотрительно предупреждают о необходимости повышенной личной бдительности: этот зал - излюбленное место работы "карманников". Карманные воришки умело пользуются тем ошеломляющим эффектом, который оказывают на посетителя мелодраматические фигурные картинки, воспроизводящие наиболее "выдающиеся" преступления прошлого, подчеркнуто натуральные изображения сцен казни на виселице, гильотине, электрическом стуле.

Помещения же музея, предшествующие залу "суперзвёзд", посвящены, главным образом, сценам и личностям из исторического прошлого Великобритании: полный комплект всех монархов, побывавших на английском престоле, с Вильгельма Завоевателя до ныне царствующей Елизаветы II, портреты наиболее выдающихся государственных и политических деятелей этой страны, представителей культуры и науки.

В этой впечатляющей галерее персонажей, верой и правдой служивших во славу Британской империи, однако, отсутствует экспонат, который должен был бы по идее занимать одно из престижных мест в коллекции восковых памятников. В экспозиции музея не представлен характерный образ типичного феномена местного "социального производства", который хорошо известен во всём мире под названием "английский джентльмен".

Фигура эта, отштампованная столетиями продуманной политики государства, церкви, образа жизни и мышления правящих классов Англии, отполированная высокомерием традиций прошлого великолепия, исключительностью культурного наследия и материально до сих пор неплохо обеспеченная бесцеремонными "заимствованиями" сокровищ многих стран и народов, реально проглядывается в английской жизни и в наши дни.

Этот символический типаж, несмотря на свой собирательный характер, как мы знаем хотя бы по "Саге о Форсайтах" Голсуорси, весьма конкретен, вплоть до деталей внешнего вида, туалета, манеры поведения, речи и, конечно, мышления, органически не воспринимающего никакой другой формы жизненного обустройства, как только материально хорошо обеспеченной.

Помните, в какое смятение поверг Форсайтов головной убор Боссини, в котором он наносил визиты представителям этого клана английских джентльменов в связи с помолвкой с Джун.

Почтеннейшее семейство Форсайтов, как с большой художественной достоверностью повествует в своем романе Голсуорси, восприняв фетровую шляпу молодого архитектора, надетую вместо обязательного для такого случая цилиндра, по меньшей мере как прямой вызов их замкнутому мирку, принятым здесь нормам морали и нравственности.

По мнению английского историка Ф.Мэсона, социальный образ английского джентльмена окончательно оформился в долгий период правления королевы Виктории в прошлом веке - славное доброе время, когда Британия, все ещё набирая силу, уже "правила морями".